Наш земляк Борис Борисович Пономаренко – один из немногих профессиональных художников, который является к тому же и членом Союза писателей. Кроме того, он музыкант и автор-исполнитель своих песен.
Широта художественного мироощущения, несомненно, делает его творческую жизнь более объемной и многогранной. Это большое счастье – когда душа может выразить себя сразу в нескольких ипостасях. К тому же Б.Б. Пономаренко еще и проректор Института декоративно-прикладного искусства.
Я встретилась с поэтом и художником у него в мастерской на Детскосельском бульваре.
– Борис Борисович, насколько я помню, вы начали писать стихи, только когда переехали в Царское Село.
– Да, это было в 1985 году. В Царском Селе не писать стихи невозможно.
– Но с Царским Селом обычно ассоциируются наши роскошные дворцы, парки, памятники архитектуры. А из вашего окна в 1985 году можно было увидеть только скромное серенькое поле (ставшее сейчас Буферным парком). С другой стороны дома – платформа 21 км… Что может вдохновить в таком пейзаже?
– А вот вдохновило. После Петербурга простор такой, тишина, за железнодорожным полотном утки покрикивали. Сразу само написалось:
Уходит день. Покрикивают утки
За железнодорожным полотном.
Гудки, цикады, ночь походкой чуткой
Прошла по полю, где оставлен дом…
Вообще, аура Царского Села легла мне на душу сразу. Здесь даже, как мне кажется, народ еще более утонченный, чем в интеллигентном Петербурге.
Из царскосельских поэтов больше всех люблю Иннокентия Анненского. И каждый раз, когда в Петербурге иду на Витебский вокзал, чтобы ехать в Пушкин, вспоминаю, что Анненский умер на ступеньках этого вокзала. Ощущаю это как личную боль.
Еще люблю Мандельштама, Есенина, Рубцова, с удовольствием перечитываю раннего Маяковского.
В жизни, и тем более в литературе, не переношу пошлость и многословие… Вот лучше послушайте еще отрывок из стихотворения о Царском Селе:
…Амбиции и спесь оставь в покое,
Брось никому не нужные дела,
Пройдись над запорошенной рекою
Окраиною Царского Села.
Или вот еще:
Я все же видел здесь и бездну звезд
Над кромкой Царскосельского Лицея,
Цветнье тундры, старенький погост,
Где тонкий куст черемухи белеет.
– Насколько я знаю, вас приняли в Союз писателей только по двум вашим первым сборникам стихов «Строфы на палитре» и «Ниагара моя, Ниагара». Это признание ваших особых заслуг?
– Да, была такая история. Я как-то зашел в Северо-Западный союз писателей просто посмотреть, что там к чему. В это время как раз выступал не известный мне поэт с чтением своей невероятно длинной и скучной поэмы. Так продолжалось часа два. Я не выдержал и написал неприличную эпиграмму на эту ситуацию, на всех собравшихся… Но меня все равно приняли. Сейчас как члена Союза писателей приглашают выступать с творческими вечерами, в основном в Петербурге. Выпустил еще сборник стихов «Петербургский трилистник» (совместно с А. Раскиным и Л. Митрохиной).
– Пожалуйста, устройте такую встречу и для царскоселов. Это было бы очень интересно, тем более, что вы пишите еще и музыку на свои стихи, и сами исполняете свои песни и романсы.
– Да, музыку я стал писать одновременно со стихами, переехав в Царское Село. Вдруг что-то зазвучало в душе. В конце 90-х годов состоялась очень важная для меня встреча с петербургским композитором, гитаристом и аранжировщиком Сергеем Ильиным. За десять лет совместной работы мы записали несколько CD-дисков на мои тексты. Это, например, «Шадэ-Шадэ», «Полярный вальс» и другие. Одной из совместных работ стал диск «Царскосельский романс». Аудио-альбом «Царскосельские встречи» удостоен в 2011 году премии местной администрации Пушкина.
Встречу с царскоселами надеюсь провести в ближайшие месяцы в Доме Китаевой. Там же будет представлен мой новый сборник стихов, над которым я сейчас заканчиваю работу. Он будет называться «Тебе». К сожалению, с этим сборником меня постигла большая неудача. Весь текст книжки был уже мной набран, но в результате поломки компьютера набор пропал. Приходится делать все заново по памяти. Вспомнил и заново набрал пятьдесят три своих стихотворения. Это примерно процентов восемьдесят от общего объема сборника. Стихи в нем лирические, связанные с моим мироощущением.
Также удалось выпустить большой альбом под названием «Я в этот мир пришел», где собраны, по сути, все образцы моего творчества. Здесь и стихи, и посвящения друзьям, и тексты песен, и репродукции картин, и отзывы искусствоведов.
– Да, я знаю этот роскошный альбом. В нем, в частности, кандидат искусствоведения, ведущий научный сотрудник Русского музея А. Дмитренко написал о вас такие строки: «Артикуляция» Бориса Пономаренко и в живописи, и в поэзии отнюдь не всегда бесспорна, но она естественна, и сказанное живописью или словом дает возможность зрителю, слушателю сопереживать, пройти путь авторского постижения и авторского переживания, его поиска образа, будь то картина или стихотворение».
– Мне тоже нравится этот альбом… Кроме того, я принял участие в сборнике петербургской авторской песни «Нам есть что сказать». Печатаюсь также в разных журналах.
– Вы как проректор института много общаетесь с молодежью. Как вы оцениваете ее творческий потенциал?
– Потенциал этот огромен. С молодежью очень интересно работать. Главное – бережно относиться к развивающимся талантам.
– Ваша дочь Татьяна – художница. А ваши внучки не пошли по вашим стопам как художника и литератора?
– Моей младшей внучке Кьяре всего девять лет, а она уже выпустила свой первый сборник стихов. Вместе с ней сочиняем сказки. У старшей внучки Полины (ей семнадцать лет) – художественные способности. Она много и хорошо рисует. Но также любит вместе со мной сочинять сказки. Готовим с ней даже сборник сказок к печати.
– Желаю успехов вам и вашей творческой семье. Пожалуйста, в заключение нашей беседы прочтите еще одно стихотворение.
– Хорошо. Вот четверостишие:
И потому, пусть даже рай,
Где есть иная доля,
Я в судный час приду на край
Родного поля.
Беседовала Наталья Горскова
